Михаил Жванецкий - Собрание произведений в одном томе
Наивен, потому что не насторожен. Бывает скуп, так как боится за свою жизнь, не умея приспособиться.
Иногда жаден в еде, ибо редко получает удовольствие. Привыкает к месту, но не моногамен. Ищет опьянения и не знает, чего именно избегать. Он позволяет этому случиться, но всегда возвращается.
Искренне удивляется, услышав крик. Совершенно не может вести семью. Хотя может о чем-то договориться. Но железную последовательность и упорство в делах должен проявлять другой человек. Опять-таки потому, что он, не сознавая, проявляет упорство там, где он талантлив. Его хорошо прикрепить к кому-то или к двоим и рассматривать как одно целое.
Нас тянет к таланту. Слушать его. Сидеть рядом. Надо понимать его узкое предназначение и помогать производить то, что у него лучше получается. Мы должны ему нести сырье, и не бескорыстно. Он весь воз потянет. Он создаст.
Гениальные произведения – такие же создания Бога, как птицы и животные, непоявление их оставляет место это пустым.
Из размышлений под оркестр легкой музыки
Трусость и человеческое достоинство.
Ему сказали – он встал на колени. Ему только намекнули. Другой встал без намека, чтоб не били. А его все равно били, как обычно.
А он потом не мог понять, почему ему не встать на колени. Он же давно этим занимается. Он даже стал ниже.
Где же? Где же человеческое достоинство? Вдруг спросили. И вдруг его. Чтобы он вдруг ответил. Нам с вами, стоящим рядом. Что человеческое достоинство появляется тогда, когда в нем есть нужда. Оно не может витать в воздухе, как запах. Ему нужна почва.
Неужели можно с достоинством просить впустить вас в гостиницу, где вы живете? С огромным достоинством просить место за столиком, билет в театр, на поезд, на самолет? В аптеке вы рассказываете о себе, о больной жене, о ребенке, просите то, что положено.
Человеческое достоинство, как оказалось, несовместимо со словами «прошу вашего», «убедительно прошу», «прошу по моей просьбе». Человеческое достоинство, или же совесть, не радуется оттого, что в магазинах нет, а на столах есть. Это за счет совести и достоинства…
Человеческое достоинство. Оно не обнаружилось в школе, ждут его появления в институте.
А мужское достоинство? Вы мужчина, вы должны содержать женщину, кормить, одевать. Конечно, вы приглашаете ее. Вы мужчина, и деньги наконец есть. Есть ли там билеты? Вы хотите ее устроить. Вы мужчина, а вас не поселяют. Вы, мужчина, только что шипели ей на ухо то, чему так яростно аплодировали.
Вы мужчина, а не можете достать мебель, стул, кровать. На вас плюет другой мужчина только потому, что он водопроводчик. Где проявить мужской характер? В драке, под забором. Разве вы можете обещать даме, что вас где-нибудь ждут, что где-то вам будут рады?
А когда вы прорвались в ресторан, к вам обязательно подойдет алкаш: «Разрешите вашу даму?» – и вы сразу на грани драки, свалки, где вы выглядите алкашом, а он выглядит достойно, потому что его сегодня уже били. Когда же вы мужчина? Когда же вы защитник и кормилец?
Разыскивается человеческое достоинство. Утерявший просит его не беспокоить.
Восточная мудрость
Как сказал один восточный мудрец, живущий в Одессе, нельзя быть честным и нечестным в одно и то же время, даже если это происходит в разных местах.
ПрохожийНу что же, обманывать, присваивать сначала государственное, потом колхозное, потом бригадное, а уже потом конкретное соседское. Деградация идет, как обычно, сверху вниз. Только страх суда останавливает какие-то руки. Закон. Как же получается? До этого мрачного слова – закон? Где наше простое домашнее – брать чужое нельзя! Брать чужое – никогда! Даже умирая. Где простые понятия? Воспитать овчарку в краденом ошейнике не брать из чужих рук под страхом смерти даже колбасу. И ведь эти лохматые не берут даже колбасу и даже мясо, хотя мясо берут все.
Все это, конечно, наше эстрадное, утрированное. Не читать же, в самом деле, малоинформированному писателю перед сидящим в зале глубокоинформированным работником ОБХСС.
Так как же так? Что же говорить ребенку? Если его иметь. Решить. Как же его растить не в противоречии со взрослым миром. Один взрослый берет на чай. Другой сказал, что придет, и не пришел. Третий обещал повести в лес и не приехал. Районо издает приказы, которые не собирается выполнять. Папа приносит с завода какие-то сетки и натягивает их на окна. Потом мама приносит краску с фабрики. Какие-то люди достают из-за пазухи свиную печень.
Газета пишет: «Тенистый зоопарк, в котором представлено много экзотических животных, размещен на углу Лесной и Космонавтов, прохладные аллеи, роскошные вольеры, кафе для детей». «Папка, побежали!» – кричит взволнованный ребенок. «Конечно, пока этого еще нет, – продолжает газета, – но архитекторы Гипрограда задумались над первыми листами эскизного проекта».
Видимо, он будет, но его нет. Как ребенка научить мыслить будущим в отрыве от настоящего? Мы же боремся за повышение рождаемости. А главное в этом вопросе, чтобы мама, папа, школа, и газета, и наша жизнь говорили одно и то же. Нас же пугают трудные подростки с отрешенным взглядом.
Мы уж как можем. У кого отголоски святого «не укради», «не убий». Кому еще бабушка, верующая бабушка, успела сообщить. Ну, объяснили, что Бога нет. А почему нельзя ругаться матом? Сквернословить? Ну почему? Ну если все вокруг – и девушки-артистки, и руководители районов. Что значит: не бей женщину? Постороннюю, что ль? А это же жена! Не пинай слабого. Почему? А если он противный? Ну очень… Как проповедовать те заповеди из Библии, которые сейчас известны как правила хорошего тона, и не более? А знание Уголовного кодекса как папина угроза снять ремень. Как просто сказать: «У него много, а у тебя мало, возьми у него». И как долго потом надо учить его не брать чужое, государственное, колхозное, бригадное и соседское. А почему, действительно? Что тут плохого? Ну лежало, и никого. Парочка ушла, а чемоданчик-дипломатик остался возле урны. Мы постояли, подождали, они не вернулись, мы взяли и пошли. Вот он, Костенька с ним в институт ходит.
С одной стороны, мы одолжили у религии моления, покаяния и светлое будущее, зачем же останавливаться? Не убий! Не укради! Не оскверняй! Не пожелай ближнему… Нужно же детям, если мы решили их иметь. Что там – с молоком матери… Слабая теперь надежда на отца и мать: очень у них рыло в пушку.
Поговорите с людьми, сидящими на письмах и жалобах, они вам скажут, какая главная струна – зависть. У него машина, шляпа, велосипед, у меня только телевизор. Откуда у него? Судя по зарплате, у него должен быть только велосипед. Почему его жена тащит такие кошелки, ящики? Что там? Я считал его зарплату. Что в тех ящиках? Как у него в квартире? Давайте ходить проверять, почему мы не ходим, товарищи? Давайте напишем, давайте сообщим. Такие люди очень удобны ОБХСС. Сиди, жди сигнала. Я, кстати, думаю, большинство дел раскрывается именно таким способом. Но что же делать с детьми, если решить их иметь?!
А уж примитивным отцам скажу: да перестань ты завидовать. Нету там ничего. На твоих глазах инженер стал жить хуже рабочего. Он же пытается перейти обратно – не дают ему. И в дворники с высшим не берут. Токари имеют садовые участки, а артисты балета снимают комнаты на свои восемьдесят. Инвалиды у нас первые на квартиры и на телефон, что же им не завидовать?
Ну кто же, в твоем понимании, безумно шикует – директор завода? Устроим к нему экскурсию. Походи по его трехкомнатной квартире, полежи на его диване, надень его тапочки, открой кастрюли его, хлебни. Хлебни! Чего там такое закладено?! А теперь пойди на его место, если голова позволяет.
Ну на кого еще можно написать? Профессор, академик. Давно на них глаза горят, это они в белых рубашечках ходят, за какие-то идеи, слова деньги получают. Ну бери их инструмент. Лист бумаги, карандаш – выскажись. Да не в ОБХСС, в ученый совет пиши. А деньги его?! Да, прибыль он дает несколько больше тебя твоему родному государству. Чтоб тебе потом на дома отдыха и санатории, чтоб кормить тех, кто твои письма разбирает. А на его зарплату такая орава найдется, что на душу населения такой же доход, как и у тебя, болезного. Или он другое смотрит по телевизору? Улучшай свою жизнь, доброжелатель, что ж ты пытаешься ухудшить чужую?
И запомни еще одно небольшое наблюдение: у нас с большими деньгами делать нечего. Первым до этого дошел Остап Бендер, будучи вообще человеком неглупым, вторыми стали тысячи. Деньги требуют оборота, вклада в строительство, в расширение. Для жратвы и барахла они не годятся. По четыре цыпленка не сожрешь, в два телевизора смотреть не будешь, на трех машинах на работу не поедешь.
Что ты еще придумаешь? В Пицунду, в Сочи, в «Арагви». Ну? Вот уже и фантазия лопается. Уже и глаза останавливаются. Один выход – накачать племянников, самому вдребезги и так валяться по кабакам Мурманска и Магадана, покудова не спымают, потому что у пьяного человека ловкости никакой, он ворованного не скрывает. А если не спымают на перебеге, сам быстро-быстро сыграешь в ящик от совершенно белой горячки. У нашего человека никакой фантазии насчет больших денег нет, а в бриллиантах он ни черта не понимает. Жалкая судьба у ворованного миллиона.
